«Есть у тебя совесть или нет?» - кричат рассерженные мамы детям. Оказывается, наука давно нашла ответ на этот вопрос. Психологи не только выяснили, в каком возрасте в человеке зарождается это качество, но и определили, когда начинает формироваться личность
В жанре детской фотографии нет актерской игры, только искренние эмоции. Результат определяет не профессионализм модели, а завоеванное фотографом доверие. Портрет девочки сделан Анной Азбель
Когда в человеке появляется то, что отличает его от животных и от других людей? Выяснить это удалось в 1970-е годы в СССР в ходе очень простых опытов. Комната, посреди комнаты стул, на нем, болтая ногами, сидит малыш лет трех и внимательно смотрит на конфету, которая лежит на приличном расстоянии от него. Высокий худощавый брюнет объясняет малышу, что его задача - достать конфету, не вставая со стула. Ребенок кивает головой, начинает ерзать и вытягивать руки, пытаясь схватить «добычу», но стул, очевидно, слишком далеко. Мужчина некоторое время следит за потугами малыша, а потом выходит из комнаты, якобы по делам. Оставшись один, мальчик тут же спрыгивает со стула и берет конфету. Вернувшийся экспериментатор - а мы наблюдаем за одним из классических психологических опытов - хвалит ребенка и дает ему вторую конфету, которая немедленно отправляется в рот, и довольный малыш уходит домой.
Следующим на стул садится мальчик пяти лет. Ученый дает ему то же задание и выходит в коридор. Как и трехлетка, более старший подопытный вскакивает со стула и берет конфету. Но дальше происходит нечто странное. Когда экспериментатор хвалит его, мальчик отводит глаза, а от предложенной в награду за выполненный тест второй конфеты и вовсе отказывается. Мужчина настаивает, и в конце концов ребенок начинает рыдать, как будто сладкая конфета вдруг стала горькой.
Высокий мужчина, подвергавший детей непреодолимым искушениям, - выдающийся советский психолог Алексей Леонтьев. А его опыты с конфетами - наглядная демонстрация рождения совести и личности в целом. Трехлетний малыш подчиняется лишь биологическим мотивам: он видит вкусную конфету, хочет съесть ее и делает для этого все возможное. Пятилетний тоже хочет съесть конфету и, следуя биологическому зову, нарушает правила, то есть социальный мотив слушаться взрослого. Именно подчинение биологических мотивов социальным и вызванный этим конфликт, по Леонтьеву, и есть главный признак формирования личности. Чем старше ребенок, тем прочнее «вертикаль власти» социальных мотивов над биологическими. Например, уже семилетние дети чаще всего не нарушают инструкцию и терпеливо сидят на стуле до возвращения экспериментатора.
|
ПАРАДОКС Совесть в обмен на свободу Во множестве ситуаций предать выгоднее, чем поступить честно. Например, в любимой исследователями дилемме заключенного. Суть ее такова: вы с подельником решили ограбить банк и попались. Полиция рассадила вас по разным камерам и предлагает сделку: если ваш сообщник молчит, а вы дадите показания против него, то выйдете на свободу, а он получит 10 лет тюрьмы. Если подельник тоже даст показания против вас, вы оба сядете на два года. Если же вы с сообщником откажетесь свидетельствовать друг против друга, полиция отпустит обоих через 6 месяцев. Большинство рационально выбирают вариант «предать» - и в итоге оказываются в худшем положении, чем если бы поступили по совести. Дилемма заключенного реализуется и в реальном мире: именно на ней основана гонка вооружений или нежелание стран сокращать выбросы CO 2 , хотя все они согласны, что рост его концентрации в атмосфере грозит катастрофическими последствиями для планеты. |
То есть совесть - это тревожная сигнализация, которая включается, когда биологические мотивы берут верх. Казалось бы, небольшие поблажки не принесут вреда, но на деле они чреваты революцией в иерархии мотивов, которая в конце концов разрушит личность. Заставляя нас испытывать физические страдания, совесть спасает личность от коллапса.
Но одной совести и умения подчинять биологические мотивы социальным недостаточно, для того чтобы личность считалась полноценной. Леонтьев полагал, что окончательно она формируется в подростковом возрасте, когда человек не только подчиняется социальным и нравственным мотивам, но также осознает мотивы собственные и самостоятельно выстраивает их иерархию.
Фото: Анна Азбель
Иллюстрации: Владимир Капустин
Одно событие из прошлого отравляет мне жизнь. Моя ближайшая подруга, с которой мы пуд соли съели, позвала меня на новую работу, и я согласилась. Но наших руководителей, видимо, не устраивало, что мы много общаемся и поддерживаем друг друга в трудную минуту. В момент кризиса нас обеих поставили перед фактом, что в связи с сокращением нас переводят на полставки каждую – единственных в коллективе. Эта новость прозвучала как гром среди ясного неба. Мы восприняли ее как проверку на прочность. В один из вечеров начальник вызвал меня к себе и сообщил, что выписал мне премию за работу, сделанную моей подругой. Я промолчала. Надо ли говорить, что я испытывала в этот момент? Потом я не могла смотреть в глаза подруге. В общем, я все ей рассказала. Мы дружим и сегодня. Но мне все равно стыдно за себя.
Ксения, 39 лет
ДМИТРИЙ БЫКОВ, писатель
Совесть, воображение и эстетика
Относительно совести – того, как она работает и можно ли ее как-то стимулировать, - у меня долгое время не было никакой определенности, и я расспрашивал разных людей, представлявшихся мне моральными авторитетами, из чего они выводят этот моральный императив. Он ведь нам никем не внушен и может быть только, по-умному говоря, трансцендирован – то есть протранслирован откуда-то сверху. Потому что ничто в окружающей жизни не намекает нам на необходимость вести себя хорошо – напротив, чем отвратительней мы себя ведем, тем это нам выгодней в девяноста случаях из ста. Правда и то, что на коротких дистанциях зло всегда эффективно, а на длинных стопроцентно проигрывает, но часто ли мы в обычной жизни считаем на два хода вперед? Большинство вообще живет так, будто завтра не проснется. А совесть между тем есть у всех без исключения, только не все прислушиваются.
Ближе других к истине, по-моему, был Андрей Синявский – едва ли не самый умный человек из всех, кого я видел а жизни. Он как-то за рюмкой сказал, что его – как, кстати, и многих людей из его окружения, – ужасно удивляет, что он, всегда такой эстет, в девяностые годы оказался вдруг среди левых, красных, среди, как он сказал с ядовитой своей усмешечкой, «защитников старух». Под защитниками старух он разумел коммунистическую прессу, попрекавшую ельциногайдарочубайса нищими пенсионерками.
Но тут я понял: это же меня эстетика вывела! Потому что нищая старуха – это прежде всего неэстетично! Этика – она все-таки вкусового, эстетического происхождения: не зря мы хороший поступок называем красивым. И заметьте, что именно эстетика остается непримиримой, потому что мораль-то можно заболтать, сфарисействовать, а раскалывают людей именно мнения о культуре. То-то хорошо сделано, а то-то дурно. Посмотрите, какие страсти кипят среди графоманов, какие копья ломаются из-за статуй каких-то, никакого прагматического смысла не имеющих… Можно обмануть так называемое нравственное чувство, но плохие стихи не выдашь за хорошие, хоть ты пуд концепций вокруг них навороти. Нравственный поступок – это то, чем можно вот именно эстетски любоваться, и самый нравственный писатель – конечно, Уайльд.
Странным образом то же самое, хоть и с другого конца, говорил мне Виктор Астафьев, человек совсем иного опыта, но, кстати, сходных манер, и тоже за рюмкой. Только Синявский говорил тихо и как бы себе под нос, а Астафьев – громко, с сибирским напором; но речь у них была похожая – чрезвычайно точная, с замечательным сочетанием высокопарностей и арго.
На войне, – говорил Астафьев, – четко было видно, кто реалист, а кто эстет. Реалист боится танка, потому что танк – вот он, прет на тебя, его видно. А эстет боится самолета, потому что у эстета сильней развито воображение. Вот там, когда бомбило, я понял, что я эстет.
То есть совесть связана с эстетическим чувством и воображением – двумя чертами, которыми обычно наделен художник. А художник и есть высшее состояние человека – творец, лучшее творение Божье, идеальный собеседник и где-то соперник Господа. Почти все бессовестные люди, которых я знал, – то есть, говоря корректнее, люди, заглушившие голос совести голым и наглым сознанием своей правоты, – были прежде всего катастрофически бездарны. У них было очень плохо со вкусом. Единственный способ развивать совесть – это много читать, смотреть хорошую живопись, слушать серьезную или по крайней мере хорошо сыгранную музыку. Искусство служит не для услаждения чувств, а для развития главной человеческой способности – отличать хорошее от плохого; ибо это – единственная область, в которой человеческие критерии безотносительны.
На эту тему – и тоже, о Господи, за рюмкой, – я говорил с еще одним чрезвычайно умным человеком, Фазилем Искандером, которого я, пользуясь случаем, горячо поздравляю с золотой свадьбой, и жену его Тоню тоже. Трудно пятьдесят лет жить с гением, но у некоторых получается. Впрочем, Синявский с Розановой прожили почти столько же, а Астафьев с Марией Семеновной Корякиной – даже больше.
Вера в Бога, – сказал Искандер, – с нравственностью напрямую не связана. И даже, может быть, никак не связана. Есть множество высоконравственных атеистов и таких верующих, что хоть святых выноси. Вера в Бога – это как музыкальный слух. Он дается без всякой связи с вашим умом или добротой, но человек, у которого он есть, лучше, тоньше понимает мироустройство. Ведь Моцарт и Сальери у Пушкина не случайно сделаны композиторами. Сальери слышит, что Моцарт лучше него: это никак алгебраически не доказывается, но человеку со слухом понятно.
Вот этот слух – не тождественный, конечно, простым и слишком произвольно трактуемым моральным заповедям, – я бы и посоветовал в себе развивать. Может быть, я именно потому и пытаюсь научить школьников русскому и литературе, да и сам посильно сочиняю кое-какую литературу по-русски. Не знаю, нравственно ли это занятие, но то, что именно оно имеет самое прямое отношение к совести, – для меня очевидно. Потому что когда совесть не в порядке – хрен чего напишешь, а когда не пишешь, чувствуешь себя отвратительно. В идеале я бы всех сделал сочинителями, потому что они всегда понимают, когда ведут себя хорошо, а когда нет. «Поэзия – это сознание своей правоты», сказал еще один очень умный человек, Осип Мандельштам, с которым я, к сожалению, никогда не выпью.
Хотя ничего ведь нельзя сказать наверняка.
Я уже дописывал этот текст, когда красивая девушка Наташа Васильева публично заявила, что приговор Михаилу Ходорковскому был навязан судье Данилкину и что судью Данилкина, по сути, нагнули. Сам он ничего об этом не сказал, хотя и питался все эти дни корвалолом, а пресс-атташе Хамовнического суда сказала. Это потому, наверное, что от пресс-атташе требуется эффектная внешность, а красивые девушки, сознающие свою красоту, особенно чувствительны к некрасивым поступкам. Если бы у нас в суды назначали по принципу внешней красоты, это отлично было бы. Николай Олейников, например, взял в родном шахтерском поселке справку, что он красивый. Уверил секретаря, что без этого в Ленинграде не поступишь в институт. Если бы и впрямь продвигали на высшие государственные должности по этому признаку – уверен, что у нас было бы куда меньше неэтичных людей во власти. Хороший сюжет для утопии, дарю.
А с Наташей Васильевой выпью при первой возможности. Как учил Булгаков устами Воланда, подозрительны люди, избегающие хороших вин и общества красивых женщин
ГРИГОРИЙ ПОМЕРАНЦ, философ
Возможна ли чистая совесть?
Что такое чистая совесть? Можно ли жить и действовать, сохраняя чистоту совести? Или прав Швейцер, и чистая совесть – уловка дьявола?
Моя совесть не может быть чистой. Но совесть чиста, когда исчезло мое, исчезло эго, со всеми его проблемами и грехами. Это состояние утраты «я» и полноты присутствия Бога.
Когда мы говорим: «Моя совесть чиста!»? Как раз тогда, когда дела идут плохо, не по совести, но ты думаешь, что от тебя ничего не зависело и ничего ты не можешь сделать. В этом возгласе есть нечто вроде алиби: не я убил. Меня при этом не было.
Совесть может быть чиста там, где речь идет вообще не о совести, а о строго сформулированном праве: я уплатил за квартиру, за электричество, за газ, уплатил арендную плату… И то если другие жильцы, другие арендаторы бойкотируют, отказываются платить, простой вопрос сразу становится сложным. А во всяком запутанном деле нельзя остаться чистым. Иван Карамазов уехал в Чермашню и оказался соучастником Смердякова. А если бы не уехал? Вот случай, о котором я недавно прочел: сын вычеркнул отца, фабриканта, из списка на высылку в Сибирь. Семья осталась в Литве – и погибла вместе с другими евреями в 1941 году (в ссылке могли бы уцелеть).
Чиста ли совесть у пенсионеров, клянущих Гайдара и Ельцина? Что пенсионеры думали в 56-м году, когда давили Венгрию, в 68-м, когда давили чехов? Одобряли и поддерживали. Между тем я убежден: если бы реформы начались на тридцать лет раньше, когда не все насквозь прогнило, многих нынешних провалов удалось бы избежать…
Чиста ли совесть у демократов, у того же Гайдара? Он уверен, что чиста: его правильную теорию просто не дали правильно выполнить. А кто доказал, что русский человек после 70 лет советской власти будет действовать по правилам, установленным в Америке?
Чиста ли совесть у диссидентов, просто отказывавшихся думать, что делать в случае победы, какую проводить политику? Выйдя из тюрем и лагерей, они ничего не могли предложить и постепенно успокоились на том, что это не их дело. Лариса Богараз признавала это своей виной.
Чиста ли совесть у солдата, выполнявшего приказ? В 1944 году я совершенно вжился в свою военную форму, приказ был для меня закон. Приказ разрешал рукоприкладство. И во время ночной смены позиций я ткнул в бок солдата, загремевшего снаряжением. Солдат, годившийся мне в отцы, выговорил свою обиду и пристыдил меня; до сих пор помню свой стыд. А потом стыд, что не помогли восставшей Варшаве. Мы без приказа стали сматывать палатки, как вдруг неожиданно: ставить палатки на место! И потом по радио: помочь Варшаве нельзя. По стратегическим причинам. Целый день офицеры, встречаясь глазами, отворачивались, стыдно было. На другой день привыкли: не наше дело – высокая политика. И я привык. Не стал додумывать мысль до конца. Хотя умел это делать и в 38-м, 39-м году не блеял, как овца. Связал страх остаться одному против всех (все ложь главнокомандующего проглотили). Пока я был один – мыслил, а укоренившись в стае, в почве, в народе – лаю по-собачьи, блею по-овечьи.
Я образ и подобие Бога, и я наследник зверей, оставивших след в моих генах. Апостол Павел плакал об этом. Он не знал про гены, писал другими словами: в членах моих нахожу желание греха, плоть моя противится Божьему слову. В духе – сознание Целой Вселенной, сознание капли, тождественной океану, – и во плоти – сознание умного животного, ищущего, как обойти, обогнать другого, съесть другого.
Пушкин писал: не продается вдохновенье, но можно рукопись продать. А что, если мысль о продаже вмешивается в само вдохновение? И повернет перо так, чтобы выгоднее продать? Я пишущий человек, я это знаю.
Выгоды могут быть разные, очень иногда тонкие: желание славы, желание посмертной награды. Думать о достойном ответе на страшном суде – одно, а рассчитывать на награду – совершенно другое. Отец Сергий подгнил от любования своей святостью. И Силуану было сказано: «Держи ум свой во аде и не отчаивайся!»
Есть общий смысл в христианском принципе «я хуже всех» и в буддийской теории иллюзорности «я», «анатта». Разные философские высказывания, но направленность у них одна: преодолеть обособленность «я», выйти из двойственности. Но преодоленная двойственность всплывает заново. Поиск выгоды неотделим от жизни. Целостность не может до конца поглотить частный интерес. Отсюда нешуточный ответ александрийского сапожника святому Антонию: «Все спасутся, один я буду гореть в аду». И понимание Антония, что этот ответ выше всех его подвигов. Вот первый раскол: целостность и частный интерес.
Второй раскол – внутри разума, сознающего Целое, внутри долга. Существует такое понятие – коллизия законов. Один закон велит, другой запрещает. Но так и с заповедями. Приведу сразу пример. Об этом было в газетах. Диссидент Болонкин получил срок – три года. Он не был сломлен, и в лагере ему пришили еще три года. За это время сын Болонкина подрос и стал заводить плохие знакомства. Письма в лагерь проходят сквозь цензуру, и гебешники знают, что у кого болит. Болонкину опять предложили выбор: или он покается по телевизору, или третий срок. Чувства отца столкнулись с гражданским долгом. Болонкин согласился, на него надели приличный пиджак, а брюки остались лагерные, их под столом не видно, и все нужные слова попали на голубой экран. Среди моих друзей было много диссидентов, никто Болонкина не осуждал. Осуждали Дудко, Красина, Якира: струсили. А здесь долг столкнулся с долгом.
Безусловная верность одному долгу оборачивается топтанием других долгов. Есть история 48 ронинов (т.е. безработных самураев, вассалов, оставшихся без сюзерена). Это подлинный случай, но он был пересказан Бакином, так что это и факт, и классическая японская литература XVIII века. Некий даймьё (лорд) вступил в конфликт с важным чиновником бакуфу (правительства) и был им погублен. Вельможа знал, что ему будут мстить, и нанял сильную стражу. Пришлось ждать несколько лет. Чтобы как-то прожить, многие ронины, оставшиеся без средств, продали своих жен в публичные дома. Наконец подозрительность вельможи была усыплена, и он распустил часть стражи. Тогда ронины напали на его замок и выполнили то, что считали долгом чести. Потом они явились с повинной. Бакуфу вынесло приговор: всем 48 ронинам сделать себе харакири. И 48 ронинов разрезали себе животы.
Это экзотика, но ничуть не меньшей была жестокость русских революционеров. Меня учили в школе, что Разметнов проявил недопустимую слабость, пожалев семью раскулаченного (это из «Поднятой целины» Шолохова). И дело здесь не в идеях революции, в идеях язычества, Востока. История христианства тоже полна подобными примерами. Пуритане, строгие исполнители религиозного закона, славились своей жестокостью к чужому греху. На совести католичества – поход против альбигойцев, Варфоломеевская ночь. На совести православия – канонизированная царица Ирина, по повелению которой было перебито сто тысяч иконоборцев (то есть христиан, верных заповеди «не сотвори себе кумира», нарушенной вселенской церковью – и католической, и православной).
Дьявол начинается с пены на губах ангела, вступившего в бой за святое и правое дело. А совершенное отсутствие рвения, духовная и нравственная вялость – тоже от дьявола. Обе крайности – от него. И безусловная верность одной идее, одному долгу – и отказ от всяких идей, от всякого чувства долга, беспечность современных сибаритов, ищущих одних только наслаждений.
Долг – это не просто заповедь. Это мучительная задача, как примирить разные принципы. Когда началась война в Чечне, я долго молчал. Мне хотелось понять всех: и чеченцев, и русское население Чечни, и молчаливое большинство русского народа, скованное страхом за распад державы. Я стал писать, когда все участники конфликта заговорили во мне на равных правах, когда сложился внутренний диалог принципов. Я не верил в правду одного принципа. Я верил в правду диалога, кружения вокруг пустого центра, пустого места для примирения принципов, потерявших жесткость, ставших текучими.
В поздние советские годы я балансировал между тремя принципами: гражданским долгом, профессиональным долгом и долгом семьянина. Я постоянно спотыкался, постоянно чем-то жертвовал, и совесть моя всегда была нечиста. Я легко решился протестовать против высылки Сахарова, но не решился, как Сахаров, протестовать против войны в Афганистане. Мне казалось, что для такого хода не было в руках подходящей карты – всемирной известности. Я протестовал против оккупации Праги в философском эссе спустя несколько месяцев, в прозрачных, но не совсем открытых словах. Я передал «Акафист пошлости» для публикации за рубежом, когда понял, что кроме меня некому выступить, всем заткнули рты, и сделал это не без расчета (на первый раз «предупредят»; меня действительно вызвали, промыли мозги и предупредили о применении какой-то статьи, кажется, 190-1). Выслушав «предупреждение», я обещал на будущее отказаться от прямых политических протестов, но сказал, что публикацию за рубежом моих статей литературного и философского характера санкционирую. Некоторые друзья считали, что я держался слишком откровенно; другие – что всякие обещания им – слабость. Я сознавал, что кажусь дураком в одних глазах и слабаком в других. Подобного рода колебания были и в поведении Бориса Альтшулера, человека по натуре очень прямого, но не готового принести в жертву жену и детей. Он об этом рассказывает в своей статье, помещенной в сахаровский сборник.
Сейчас мне не грозит тюрьма, но однозначных принципов у меня и сегодня нет. Я понимаю доводы и за, и против смертной казни. Против – ближе моему сердцу, но даже в Израиле, где нет смертной казни, Эйхмана все-таки повесили. Я помню случай, когда стрелял (правда, поверх голов), чтобы остановить бегство и уложить солдат в цепь. Мог бы стрельнуть и по ногам, если бы меня не послушались, и в голову, при явном мятеже. Я допускаю, что при нынешнем размахе преступности вполне возможна шоковая терапия. Я убежден, что в Сумгаите надо было стрелять на поражение и не допустить погрома, что возможны другие подобные случаи. Я склоняюсь к презумпции отказа от смертной казни, от стрельбы по толпе и т.п., но презумпция не мешает осуждать преступника, если вина его доказана, и презумпция прав личности не может мешать чрезвычайным мерам в чрезвычайной обстановке. Я сознаю, что всякое практическое решение не безупречно, всякое действие может вызвать лавину зла и действующий человек идет на великий риск. Но бездействие сплошь и рядом еще большее зло.
Во всяком столкновении с другим я вспоминаю Сартра: «Другой отнимает у меня мое пространство. Существование другого – недопустимый скандал». Я признаюсь, что иногда сам так чувствую. Я знаю, что раздражение – знак моего внутреннего неблагополучия, что оно говорит о недостатке любви, но не сразу, не быстро, не мгновенно вспоминаю любовь, не сразу топлю раздражение в любви. И не с каждым человеком мне легко вспомнить про Бога (который любовь) и взглянуть на Другого Его глазами (в которых нет других). Перед всеми другими я виноват, что почувствовал их, как другого. И каждый раз это вина перед Богом.
Без этой чуткости к своей вине доброе дело, начатое нами, легко становится источником отчуждения от Другого и зла, повернутого на Другого. Таким добрым делом была свобода прессы, радио, телевидения – и вдруг мы заметили, что свобода СМИ стала властью СМИ, свобода нации стала угнетением другой нации, свобода науки стала разрушением цельности культуры; и всякое частное добро где-то есть зло.
Зло – порождение жизни. Жизнь всегда – отдельная, и, утверждая себя, она душит и поедает другие жизни. Даже деревья – загораживая солнце. Еще больше – животные и птицы. И больше других – человек. Но человек – не только живое существо; он еще существо духовное, образ и подобие Бога, и сознание себя как образа Бога восстает против законов жизни, отменить которые до конца не может. И все же ноет в груди, как совесть. Кажется, никто не понимал это лучше Тютчева: «И от земли до крайних звезд все безответен и поныне глас вопиющего в пустыне, души отчаянный протест».
Власть слов, идей возникает во имя духа и загораживает дух, как икона загораживала Рильке от Бога. Это постоянный вопрос, стоящий перед цивилизацией, нагромоздившей очень много слов. И время от времени разгорается борьба с омертвевшим, дурно пахнущим словом. Время от времени больно назвать то, что чувствуешь, совестишься его назвать. «Мысль изреченная есть ложь. Взрывая, возмутишь ключи…» И все же наш долг – произнести слово. Долг, противостоящий другому долгу – молчанию.
Солженицыну казалось, что все зло – от нарушения каких-то правил. Примерно так думал и Лев Толстой. Но есть еще благодать – чувство, когда закон добра становится законом зла, когда лекарство начинает давать противопоказания. Это чувство нигде не записано. Его постоянно ищешь и все время чувствуешь неточность, грубость своего понимания. Это чувство внушило мне мысль, что стиль полемики важнее предмета полемики, важнее правоты в споре. Ибо правота никогда не бывает совершенной и никогда нет такого ясного и твердого добра, что против его оппонента хороши все средства. Отстаивая добро, мы постоянно грешим против добра. Даже тогда, когда в формальном, правовом плане мы чисты, кто знает все последствия своих действий? И наконец, мы всегда грешим неисполнением первой заповеди: Возлюбить Бога всем сердцем, каждым помышлением своим. Прав Швейцер: чистая совесть – уловка дьявола…
Но поэт опытно знает состояние чистой совести:
Чистая совесть – дыханье простора,
Чистое веянье духа, в котором
Бог развернулся сплошною дорогой.
Чистая совесть – согласие с Богом.
Чистая совесть – согласье с мирами,
К нам доносящими дальнее пламя,
С каждой звездой и душою зеркальной,
Той, что звездою была изначально.
Моя совесть не может быть чистой. Но совесть чиста, когда исчезло мое, исчезло эго, со всеми его проблемами и грехами. Это состояние утраты «я» и полноты присутствия Бога. Только состояние. Но оно есть.
О, Господи, меня ведь нет.
Расплылись все черты.
Все было суетой сует,
Остался только Ты.
Остались на исходе дня
Вод тихих зеркала.
О, Господи, прости меня
За то, что я была.
За то, что тратила запас
Вселенской тишины.
Прости меня за каждый час,
Что мы разделены.
/оба стихотворения Зинаиды Миркиной
СЕРГЕЙ КАЗАРНОВСКИЙ, директор школы
Совесть в наследство
Из Википедии: Совесть - способность личности самостоятельно формулировать собственные нравственные обязанности и реализовать нравственный самоконтроль, требовать от себя их выполнения и производить оценку совершаемых ей поступков.
Как удобно – нажал кнопку и сразу получил ответ. То есть речь идёт о нравственном самоконтроле и нравственном самосознании.
А теперь по-человечески. Нравственность – это, вообще-то говоря, очень просто. Это стыдно или не стыдно!
Так вот, за что сегодняшним отрокам сегодня стыдно, а за что не стыдно? Да послушайте, хорошие люди! Отроки – это в первую очередь дети своих родителей и как губки легко впитывают всё, чем богата атмосфера времени. Так что вы и сами легко сможете ответить на этот вопрос.
Они, отроки, ещё, может быть, не научились отвечать на какие-либо вопросы в угоду времени, начальнику и собственному благополучию. То есть лицемерить. Это- правда. (И мы-то как раз с новыми стандартами образования призваны их этому обучить). А в остальном – да посмотрите вокруг! Они абсолютно копируют суждение и поведение взрослых, то есть нас с вами. Вы, может, никогда не видели, как, выйдя из машины на виду у всего хайвэя, справляет нужду всё семейство. Только не подходите, и не задавайте глупый вопрос " как вам не стыдно!", который, впрочем, давно уже не вопрос, а обвинение. А не стыдно, потому что механизм определения «что такое хорошо и что такое плохо», с помощью которого можно определить, понять а, главное, почувствовать это – давно выброшен в утиль. Как-то много лет назад по ТВ показали клип каких-то лихих ребят «Убили . Да, по сути, к расизму это не имело отношения. Так… «стебались» ребята. А у меня в школе в первом классе училась темнокожая девочка. Так вот, два мелких персонажа одноклассника полдня терроризировали её. А вторую половину дня я провёл с ними в душевных (без иронии) разговорах о том, что такое хорошо и что такое плохо.
Педагогика, это, вообще говоря, длинные разговоры. Часто многократное повторение. Так и великие когда-то ходили по аллеям, окружённые учениками. И когда я слышу родительский скрип «Да я ему уже сто раз говорила!» - отвечаю: «Скажите ещё столько же!»
Так, медленно, очень медленно, у ребёнка начинает возникать то, что красиво называется «мировоззрение». Девизом школы Михайло Ломоносова были такие слова: «Принуждайте к труду. Только так можно научиться грамоте, музыке, гимнастике – главному. Ибо из этих занятий рождается стыд.».Почему так болезненно процесс освоения стыда происходит у подростка? Потому что у друга, соседа по парте идёт такой же процесс. Ещё вчера им вместе всё было понятно. Говорили про одно и то же, играли в одно и то же. Не замечали разницы между родителями – кто куда ездит, что надевает. Да вокруг что происходит. А тут – бац! Всё по-разному. Главное, он, друг, думает по-другому (хотя и сам-то ещё в этом не уверен). И нужно учиться делать выбор. А это самое трудное.
И тут мы им подбрасываем. Какой-нибудь кирибеевич врывается в школу и начинает «мочить» девочку-учительницу. На глазах всей страны. По телевизору. И его даже, оказывается, обвинить и осудить не за что. Приходится милиции про наркотики вспоминать. А он и сам милиционер. Сам всё помнит. А другой боец (слово мужчина – не про то) просто заходит в класс и всё «чисто конкретно» объясняет учительнице. А потом министр образования говорит, что они ненормальные. Извините, они-то как раз следуют вполне определённым нормам, стилю, манерам, которые заявлены и популяризируются в теперешней жизни. Причём не снизу, чем можно было бы пренебречь.
Зачем я про это пишу? Затем, что это всё вижу и чувствую не только я, но и наши дети. Причём, как это у детей происходит. Ещё острее и больнее. Потому что понимание того, что такое хорошо и что такое плохо, что такое стыд и что такое совесть ещё только формируется. Поэтому, к гражданам России! Хорошие люди! Мы можем научить ваших детей, что дважды два четыре, что ЖИ ШИ надо писать через И. Но без вас, без вашего участия, мы никогда не сможем объяснить детям что такое хорошо и что такое плохо. Что такое стыдно и что такое совесть. И что женщину бить и совершенно искренне написал: «Моё мнение – ни один народ не страдает патриотизмом как мы».
Я с Вами на одной волне. Простите…"
Что есть совесть? С точки зрения христианства существует четкая формулировка: совесть это голос Бога в душе человека. Но человек - существо сложное, более того, греховное, поэтому во все времена были люди, которых можно было называть бессовестными. У них этот голос заглушается нашей многоразличной греховностью.
С другой стороны, христианство есть единственная истинная религия. Все другие - и те, которые появились до христианства и после - ложные, но тем не менее, всегда и в них был элемент истины. По этой причине у доблестных язычников (эллинов и др.) было представление о том, что нравственно, а что - нет. Как учит апостол Павле, даже в душе у последнего язычника, который, в отличие от иудея, не имел закона - заповедей Божьих, есть представление о совести. «Ибо когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон: они показывают, что дело закона у них написано в сердцах, о чем свидетельствует совесть их и мысли их, то обвиняющие, то оправдывающие одна другую» (Послание к римлянам, 2:14-15).
Это свидетельствует о том, что Господь даже самого смрадного грешника не отвергает. Ведь что такое первородный грех – некое повреждение человеческой природы в результате грехопадения Адама и Евы. Мы все - их потомки, наследуем его. Апостол Павел говорит: «Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю» (Послание к римлянам, 7:19).
Так или иначе после 20 христианских веков понятие совести связано с моралью. Совесть обличает нас в том, что мы делаем что-то аморальное. В нерелигиозности морали нет, нерелигиозное – это политкорректность, которая требует от нас прощения всех безобразий и мерзостей, которые есть в современно мире и были в древние времена.
МАРИЯ ЛОМОВА, психоаналитик
Излечима ли совесть?
В западной практической психотерапии понятие совести рационализировано. Оно очень плотно связано с осознанностью, это почти одно и тоже, хотя в чем-то это не совсем тождественные понятия - сознательность и совесть. Иначе говоря, человек с высоким уровнем сознания поступает правильно - как бы по совести. Совесть в этом смысле больше связана с понятиями общественной справедливости, порядка, законности, ответственности и личной свободы в демократическом ключе. Т.е. поступай с другими так, как ты хотел, чтобы они поступали с тобой. В этой же парадигме работа должна быть вознаграждена, а преступление - наказано. На этом стоит западная психологическая база. Это то, что нам сегодня так не хватает с хаотичностью и беззаконием нашей жизни.
По мнению западного человеку может требоваться помощь специалиста в том случае, если его страдания и муки связаны с тем, что называется гипертрофированной совестью. Для западной традиции именно этот изъян самооценки с направленной на себя агрессией и самобичеванием может квалифицироваться как неосознанный садо-мазохизм, своего рода патология, которая должна быть преодолена. Это проблема очень сильного Супер-Эго - нашего внутреннего родителя, цензора, который контролирует, наказывает и воспитывает нас. В западном представлении существует различие между моралью и этикой. Мораль меняется от эпохи к эпохе. А этика - более глубокое представление о добре и зле, она же описывает принципы справедливости, свободы, личного пространства, уважения к человеку и его правам.
У нас более многоплановое представление о совести и сопутствующих ей понятиях: морали, этике, нравственности. Человек, колеблясь, опираясь на универсальную истину, пытается решить некую этическую дилемму - это всегда нравственный выбор. Но совесть залегает глубже этого пласта.
Сомнения и укоры, муки и угрызения совести порождают в нас тоску, уныние, подавленность, а порой и отчаяние, то что в западной традиции обязательно должно лечиться. Но для русской культуры такие состояния относятся к глубинной сути, когда человек еще не устремляется высоту, но его уже что-то беспокоит, гложет из-за дурного поступка - и эти состояния не могут становится предметом лечебного воздействия. Это та грань, которую современная психология практически не проводит.
В этом существенная разница в понимания совести в западной культуре и в русской. Философ Иван Ильин полагал, что совесть - состояния нравственной очевидности. Это совершенно иррациональное, глубинное чувство, оправданное творчески. Это акт, который всегда уникален, единичен. Поступить по совести, значит совершить акт, согласно внутреннему порыву, который не гарантирует человеку ни пользы, ни справедливости, ни безопасности. Это высший, глубоко иррациональный зов, это божественное в человеке. Муки души сродни творческому деянию.
У нас совесть рождается от бессознательной глубинной детскости сердца. Зачастую человек не только не может передать словами, объяснить, почему он так поступил, но это не возможно и не требуется. Для него это как озарение, не нуждающееся в доказательствах и объяснениях.
Западная психологическая традиция утверждает, что закон для всех один, значит, поступать по закону справедливо и ответственно. В этом смысле воспитать такую совесть проще, потому что она требует рассудочной мысли, здравого смысла. Здравый смысл для западного человека - это гарант обеспечения свобод и прав для всех. Мои права и свободы ограничиваются только твоими правами и свободами. Но такое представление о совести не дает погружения вглубь и творческого полета.
Можно ли научить совести в русской традиции? Было бы точнее задать себе другой вопрос - можно ли воспитать творческого человека? Ведь совесть - как глубоко иррациональное творческое самовыражение человека, воплощает универсальный космический принцип, когда единичная человеческая воля сливается с высшей божественной.
Это не значит, что кто-то на него давит, это акт высшей свободы духа. Человек, который совершил поступок под влиянием такого порыва, никогда не скажет, что это был его тяжелейший долг или проклятая, злая обязанность. В творческом художественном деянии все едино: и чувства, и мысли, и действия. Оно сродни мгновенному интуитивному проблеску, смутному, но могучему предчувствию, заставляющего мужчину бросаться за своей возлюбленной или мать вслед уходящему поезду за сыном, которого убьют на войне, как бы зная наперед, что это свидание последнее. Деяние совести подобно такому прозрению и порыву. Когда человек полностью вкладывается в это действие. И это его глубочайшая правда, не требующая оправданий. Излечение от такой боли равносильно излечению от жизни.
adminЧто такое совесть? Внутренний голос, диктующий правильную модель поведения, или бесполезное качество, мешающее достигать новых карьерных высот? Зачем она нужна человеку? Как избавиться от угрызений совести и вернуться к нормальному образу жизни? Чем руководствоваться, чтобы воспитать в себе высокоморальную и нравственную личность? ? Где находится незримая грань между понятиями «добра» и «зла»? Зачем прислушиваться к внутреннему голосу, когда выгода «лежит» на поверхности? Комплекс вопросов, возникающих у людей на подсознательном уровне. В поисках ответов нам нередко приходится постигать неизведанные области собственной души, изменяя мировоззрение и корректируя устоявшиеся принципы.
Разбираясь с терминологией, совесть – это «цензор» психологических процессов, с помощью которого человек оценивает масштабы происходящих событий. Руководствуясь внутренним голосом, мы можем определиться с целесообразностью собственных действий, выявив необходимость нашей помощи или отстраненности. Подобное чувство становится своеобразным «стоп-краном», предупреждающим нас об опасности предстоящей ситуации. Если вы поступили неправильно, то душевные муки, объясняемые угрызениями совести, направляют на верный путь в попытке исправить уже сложившееся стечение обстоятельств.
Человек, укравший чужую вещь, вернет предмет только в том случае, если у него присутствует корректно сформировавшаяся совесть. Внутренние призывы изменить положение дел помогут одуматься, сохранив свой моральный и нравственный облик. У людей, лишенных такого чувства, останется кромешная тьма в душе, сопровождающаяся .
Разновидности искаженного чувства совести
Совесть не передается человеку на генетическом уровне – она приобретается в детстве, базируясь в недрах души в процессе воспитания. Если родители выбирают некорректную модель поведения со своим ребенком, то у отпрыска автоматически складывается мировоззрение, не соответствующее общепринятым моральным законам. В семьях, где отец бьет мать, малыша во взрослой жизни не будет мучить совесть, связанная с рукоприкладством. На подсознании ребенка четко сформируется понимание того, что подобное общение между мужчиной и женщиной – это классический формат взаимоотношений.
Если вовремя не скорректировать собственное мировоззрение, то человек становится аморальной, отвергнутой социумом личностью. Гармонично сосуществовать с подобными устоями с окружающим миром у него не получится. Неудивительно, что у людей, воспитанных в неблагополучных семьях, нередко смещены понятия «добра» и «зла». Объяснение таких последствий только одно – детям не прививались нравственные и моральные законы, по которым живет общество. С течением времени у человека, на подсознании которого сложилась неверная модель социума, появляются серьезные психические нарушения, сопровождающиеся . В XXI веке выделяют четыре вида искаженной совести:
Неправильно сформированная.
Подобные чувства становятся объективным результатом неверной модели поведения, привитой ребенку в детстве. Например, ранее рабовладельческие отношения между людьми считались нормальным явлением, поэтому права на человека принадлежали высокопоставленному чиновнику или царю. Такой формат общения в социуме являлся стандартом, поэтому юношей и молодых девушек воспитывали, основываясь на этом «лекале». Неудивительно, что отпрыски впитывали свой ранг с молоком матери, зная свои привилегии и обязанности. В настоящий момент ситуация кардинально изменилась, поэтому подобная модель поведения – проявление аморальных качеств, не соответствующих законам общества.
Безосновательное чувство вины.
Гнетущая форма совести, сопровождающаяся и внутренними духовными истязаниями. Возникает такое чувство в процессе образования личностного конфликта, в котором общепринятые устои и социальные законы не соответствуют мировоззрению человека. Например, родители на протяжении длительного времени воспитывали в ребенке модель отношений, в которых мужчина должен строить семью с женщиной. Повзрослевший отпрыск осознает, что испытывает сексуальное влечение к представителям своего пола. Удовлетворяя собственные желания, ему приходится идти наперекор мнению мамы и папы, нарушая устоявшиеся социальные «законы». Неудивительно, что результатом такого поступка становится появления безосновательного .
Консервативная совесть.
Беспрекословное следование общепринятым законам – нецелесообразное решение, присущее особо исполнительным или ответственным людям. Спеша на деловую встречу, они могут не обратить внимания на человека, который нуждается в помощи. Что делать в сложившейся ситуации? Какими принципами руководствоваться? Консервативная совесть будет настаивать на личной выгоде, объясняемой важностью предстоящего собеседования. Опираясь на моральные и нравственные устои, нужно остановиться и забыть о своих делах, если вы убедились в необходимости вашей помочь.
Проигнорированная или оправданная.
Угрызения совести заставляют человека испытывать духовные терзания, в процессе которых внутренний голос указывает ему на неправильность сделанного поступка. Подобное состояние неизменно сопровождается многообразием , формирующих пессимистичное мышление. В попытках скрыться от гнетущего чувства вины люди придумывают способы утолить «голод» собственной совести. Оправдание своих действий – эффективный метод, позволяющий на время вернуться к нормальному образу жизни. Игнорирование внутренних «призывов» справедливости – еще один популярный вариант, которым с удовольствием пользуются психически больные люди. Нарушая на своем подсознательном уровне гармоничное соотношение «добра» и «зла», человек лишается моральных и нравственных качеств.
Как подавить в себе совесть: распространенные ошибки
Формирование совести у ребенка напрямую зависит от воспитания родителей и ближайшего окружения отпрыска – школьных друзей или товарищей по спортивному клубу. Исправить искаженную модель поведения, избавившись от и душевных мучений, можно только с помощью профессиональной помощи практикующего психолога, который разберется с внутренними перипетиями пациента. Однако начать изменять собственное мировоззрение самостоятельно никогда не поздно. Чтобы развивать в себе подобное чувство, первостепенно нужно отказаться от типичных отговорок и оправданий бессовестных людей. Исключите из своего личностного облика следующие распространенные факторы, присущие безнравственным и безвольным персонажам:
Первоначально измените свой круг общения, перестав поддерживать отношения с бессовестными товарищами. Влияние друзей сильно сказывается на формировании личностного образа, поэтому нельзя пренебрегать этой процедурой. Регулярно находясь в компании безнравственных приятелей, вы рискуете перенять комплекс аморальных качеств. В сложившейся ситуации важно рационально подойти к решению проблемы, дав объективную характеристику каждому другу.
Перестаньте оправдывать себя, руководствуясь историческими событиями. Люди, запечатлевшие свои имена в мировых событиях, неизменно отличались набором других личностных качеств. Наполеона, объявившего войну своему тестю, сделал великим, но кровавым императором не этот поступок, а смекалка и развитое стратегическое мышление. Аристотелю, предавшему своего учителя – Платона, помогло совершить открытия не это безнравственное деяние, а гибкий ум и сообразительность. Не равняйтесь на исторические личности, у которых отсутствовала совесть – это нецелесообразное решение.
Прекратите прикрывать собственные проступки альтернативными вариантами, признанными обществом в других странах мира. Муж, изменивший избраннице, не должен объясняться с супругой, руководствуясь привилегиями многоженства в Исламе. Обманывая друга или товарища, не ссылайтесь на буддистов, которые ставят в центре религии личные желания и требования человека. Важно осознавать, что вы находитесь в обществе с устоявшимися законами, поэтому моральный и нравственный облик должен соответствовать именно таким стандартам.
Не оправдывайте свое бездействие или бессовестное поведение, прикрываясь благими целями. Нельзя помочь детям в приюте, купив игрушки на деньги, которые вы украли со сберегательных книжек пенсионеров. Женщины не смогут построить полноценные отношения, уведя мужчину из семьи, где ребенок скучает без внимания отца. Чистые помыслы отличаются прозрачностью поступков, под которыми не должно быть неприятной подоплеки.
Перестаньте злоупотреблять наркотическими средствами и табачными изделиями, заглушая чувство вины в бокале с алкоголем. Подобные препараты и вещества помогают утолить «голод» совести только на время. В результате вам придется либо спиться, либо научиться решать проблемы с появляющимися угрызениями. От внутреннего конфликта нельзя избавиться с помощью внешних факторов – только признание собственных поможет исправить сложившуюся ситуацию.
Прекращайте заниматься самобичеванием, стараясь загладить свои проступки перед обществом. Если вы искренне осознаете масштабы вины, то предпочтите тысяче слов – одно действие. Помогите детям в приюте, потратив собственные сбережения на игрушки и теплую одежду. Неприятную ситуацию можно искупить только положительными поступками и добрыми делами.
Совесть – это своеобразное , помогающее справиться с отрицательной энергетикой и дурными помыслами. В важные периоды жизни высокоморальные и нравственные люди могут рассчитывать на поддержку и полезные рекомендации своего внутреннего голоса, руководствуясь собственными желаниями в пределах социально-допустимых границ. Главное, научиться управлять своими мыслями, чтобы исключить риск возникновения неприятных ситуаций. Если человек умеет контролировать свое эмоциональное состояние, сохраняя спокойствие даже в стрессовых случаях, то вариантов положительного исхода событий становится существенно больше.
Наличие совести, которая помогает в трудные минуты жизни выбрать правильный путь – это способ избавиться от негативных эмоций и самоистязаний, обретя и спокойствие. Сосуществуя в гармонии со своими мыслями, вы сможете рационально оценивать происходящие в окружающем мире события, выбирая оптимальную модель поведения. Если вовремя не задуматься о своем моральном и нравственном облике, то можно существенно испортить отношения с близкими людьми, находясь в противоречии с общепринятыми устоями и социальными стандартами.
23 марта 2014, 16:44Ещё в древности философы и мудрецы размышляли об этом голосе: откуда он исходит и какова его природа? Выдвигались различные предположения и теории. Особые проблемы наличие этого голоса создавало философам и учёным «нового времени», которые видят в человеке существо только материальное и отрицают существование души.
Были дарвинисты, которые утверждали, что совесть - лишнее чувство, от которого следует избавиться. Интересно привести слова Гитлера, который, как известно, был одним из мыслителей социального дарвинизма (учение, согласно которому закономерности естественного отбора и борьбы за существование, действующие, по утверждению Чарлза Дарвина, в природе, распространяются и на человеческое общество): «Я освобождаю человека от унижающей химеры, которая называется совестью». И ещё заявил Гитлер: «Совесть - выдумка евреев».
Понятно, что невозможно достичь ясного понимания явлений духовных с помощью одних лишь предположений. Только Всевышний, Знающий в точности сущность духовных явлений, может открыть её людям. Ниже излагается еврейский взгляд на явление, которое называется «совестью». Этот взгляд основывается на Традиции, которую Моше-рабейну получил от Владыки мира на горе Синай.
Слово мацпун («совесть») в «современном» иврите и в иврите древнем
В современном иврите совесть называется мацпун - от слова цафун - «скрытое», потому что голос совести - внутренний, скрытый глубоко в сознании человека. Кроме того, слово мацпун связано со словом мацпэн («компас»), потому что, подобно компасу, совесть указывает человеку направление, в котором он должен идти.
Но в древнем иврите совесть называется мусар клайот, буквально «муки почек».
В статье «Что говорит Иудаизм о “сердце”? » мы писали, что у каждого органа тела кроме физиологической имеется духовная функция. В Талмуде (трактат Брахот 61а) сказано, что духовная функция почек - указывать («советовать») человеку прямой путь. Так сказано в Гмаре: «Почки советуют».
Эта функция подобна физиологической функции почек - отделять полезное от вредного, выводить вредное (прежде всего - выделение мочи). Так и духовная их функция - отделять добрый путь от дурного.
Источник выражения мусар клайот
Выражение это восходит к словам царя Давида в книге Тэилим (16, 7): «Благословлю Господа, Который советовал мне, и ночами наставляли (мучили) меня почки мои». «Наставляли (мучили) меня почки мои» - йисруни хильйотай. Объясняет Мальбим этот стих так: хотя каждый человек наделён свободой выбора и свободен делать добро или зло, Всевышний не оставляет человека полностью во время осуществления свободы выбора. Из любви к Своим творениям Он помогает им спастись от греха. Помощь эта осуществляется двумя путями:1) Всевышний дал Тору, в которой мы находим совет, как преодолеть дурное стремление и спастись от него; 2) Всевышний вложил в душу человека нравственное чувство, называемое «совесть»; оно мучает человека, когда тот идёт дурным путём, и хранит от греха.
За эту помощь царь Давид благословляет Всевышнего, говоря: «Благословлю Господа, Который советовал мне…» - Всевышний дал нам Свою Тору, которая «советует» нам, как спастись от дурного стремления. Затем царь Давид продолжает: «…и ночами наставляли (мучили) меня почки мои» - Всевышний поместил внутрь человека почки (совесть), которые мучат его и удерживают от совершения дурных дел.
Об этом сказано и в книге Ийова (33, 15-16): «В сновиденье ночном, когда сон падает на людей, во время дремоты на ложе. Тогда открывает Он уху людей и запечатляет Свои назидания (мосарам)».
Объясняет Мальбим: во сне и в видении Всевышний «открывает ухо людей», сообщая им постановление Небес, «и запечатляет Свои назидания (мосарам)», т.е. нравственная (мусари) сила, запечатлённая в душе (совесть), побуждает человека прислушаться ко сну и оценить свои поступки.
Совесть как путь к раскаянию
Рав Кук в своей книге Орот а-Тшува перечисляет три основных пути к раскаянию. Один из этих путей он называет Мусар Клайот (т.е. совесть, как мы видели выше).
Рав Кук пишет: «Более внутренним является естественное раскаяние, душевное и духовное, то, что называют мусар клайот. Природа человеческой души - идти прямым путём. И когда [человек] сходит с такого пути и впадает в грех, если душа его ещё не испорчена полностью, это ощущение [потерянной] прямоты печалит его сердце, и оно томится и болит, и человек торопится исправить то, что испортил, пока не почувствует, что грех его стёрт. Этот путь раскаяния значительно более сложен, он зависит от многих условий, внутренних и внешних, и на нём подстерегают несколько возможных ошибок, которых следует остерегаться. Но в любом случае это - одна из основ, на которых держится раскаяние». (О возможных ошибках см. ниже «Возможность проигнорировать голос совести»).
Источник голоса совести
Как мы писали, источник голоса совести - изначально добрая природа человека (как сказано в Коэлет 7, 29: «…сотворил Б-г человека прямым»). Когда человек отклоняется от прямого пути, в глубине сердца он чувствует это и страдает, жалеет о том, что сделал это. Это ощущение страдания и называется «муками совести».
Муки совести, о которых говорится в Танахе
В книге пророка Шмуэля рассказано о двух случаях, когда царь Давид испытывал муки совести. В обоих случаях эти муки названы «болью (избиением!) сердца» - акаат а-лев, потому что угрызения совести воспринимаются человеком как боль в сердце.
Муки совести, о которых говорится в Талмуде
В трактате Гитин (57 б) говорится о Нэвузарадане, военачальнике Нэвухаднэцара: когда он захватил Иерусалим, увидел на одной из иерусалимских улиц кровь, которая не прекращала кипеть. Это была кровь пророка Зхарьи, которого евреи убили за то, что тот обличал их. Его кровь кипела долгие годы и не могла «успокоиться».
Нэвузарадан решил «успокоить» кровь. Для этого он привел туда членов Сангедрина и зарезал их - в надежде, что теперь кровь пророка перестанет кипеть. Этого, однако, не случилось. Нэвузарадан привёл юношей, девушек и маленьких детей, казнил и их, но кровь не прекратила кипеть. Сказал Нэвузарадан: «Зхарья, Зхарья, лучших в твоём народе я погубил, хочешь ты, чтобы я погубил всех?». После этих слов кровь пророка прекратила кипеть.
Талмуд рассказывает, что в этот момент Нэвузарадан испытал муки совести. Он подумал: «Что же, если за одну душу (пророка Зхарьи) так (полагается такое наказание - гибель стольких евреев), то мне, убившему все эти души (всех этих людей), во сколько раз большее наказание полагается?». Он раскаялся в том, что сделал, оставил войско и принял еврейство.
Необходимость прислушиваться к голосу совести
Говорит царь Шломо в книге Мишлей: «Глубокие воды - совет в сердце человека, а муж разумный вычерпает его» (20, 5). Автор Ховот а-Левавот разъясняет: «Мудрость скрыта в истории жизни человека, в его природе, в силе его познания, как вода скрыта в недрах земли. И разумный, понимающий постарается отыскать те частицы мудрости, которые скрыты в нём, чтобы открыть её, увидеть её и почерпнуть её из своего сердца, как черпают воду из глубин земли» (Предисловие).
Когда человек слышит голос совести?
Как следует из стихов Танаха, приведённых выше, совесть начинает свою работу, главным образом, после того, как действие уже совершено, а не во время самого действия, т.к. во время совершения действия человек слишком занят, чтобы прислушаться к её голосу.
И в истории с Нэвузараданом мы видим: он не почувствовал угрызений совести прежде, чем кровь пророка перестала кипеть. До этого у него просто не было времени задуматься о том, что происходит. Всё время, пока он пытался «успокоить» кровь пророка, он не мог слышать голоса своей совести.
Из стиха Тэилим (16, 7) «…и ночами наставляли (мучили) меня почки мои» следует: муки совести обычно приходят ночью. По той же причине: в это время человек не занят, у него есть время прислушаться к голосу совести.
Выделение времени на «вслушивание» в голос совести
Поскольку человек способен слушать голос совести, когда он не занят, очень важно в течение каждого дня выделить себе некоторое время, чтобы оценить свои действия и прислушаться к голосу совести. О необходимости выделения на это специального времени подробно говорится в книге Рамхаля Мэсилат Йешарим (ч. 4, 5).
Совесть указывает верный путь
Как мы уже видели, внутренний голос предостерегает нас от дурных поступков и заставляет раскаиваться, когда мы их уже совершили. Кроме того, тот, кто умеет к нему прислушиваться, может узнать, какой путь является верным. В Мидраше Бэрейшит Рабба (95, 3) мудрецы делают вывод: праотец Авраам соблюдал все заповеди Торы прежде, чем она была дана на горе Синай. Мидраш спрашивает: «А где Авраам учил Тору?». И отвечает: «Почки его (имеется в виду совесть, см. выше) были источником его знаний».
Но в течение веков лишь немногие смогли настолько вслушаться в свой внутренний голос, чтобы понять, в чём заключается верный путь. В книге Rejoice of Youth (ч. 2) рав Авигдор Миллер пишет: «Разум человека был более надёжен, когда мир был молод. Впечатляющей массы ложных воззрений, существующей ныне в мире, тогда не существовало. Тогда люди были в большей мере способны доискаться до истины своими силами, с помощью собственных размышлений. Их собственное сознание могло подсказать им, что истинно, а что ложно. Поэтому поколения, жившие до дарования Торы, считаются ответственными за действия, которые тогда ещё не были запрещены Всевышним (Рав Нисим Гаон в предисловии к трактату Брахот). Сегодня ложные воззрения настолько утвердились, что способны подавить голос разума».
Возможность проигнорировать голос совести
Не существует человека, у которого нет и никогда не было совести. Каждый рождается с той или иной мерой совести. Однако совесть можно убить. Пишет рав Хаим Фридлендер в книге Сифтей Хаим:
«Человек создан с внутренними чувствами, называемыми совестью, и он совершает свои действия в соответствии с совестью. И когда он терпит неудачу, совершая грех, совесть кричит изнутри, чтобы он исправил сделанное, раскаялся и привёл свои действия в соответствие со своим внутренним миром. Но, конечно, необходимо ухо, способное услышать крик совести. Человек может также проигнорировать или заглушить этот крик, но, в любом случае, когда он первый раз совершает грех, совесть его кричит, и мучает его, и требует раскаяться. Но если человек проигнорирует её крик, он уже не будет чувствовать, как совесть мучает его и побуждает к раскаянию. А если он повторит свой грех, то на этот раз грех убьёт совесть. С этого момента совесть не кричит и не побуждает. Совесть уже не требует от него ничего, она уже мертва».
Сказано в Талмуде (Кидушин 20а): «Если человек не прислушался к голосу совести, Б-г наказывает его муками». Рав Хаим так объясняет это изречение: «Пока совесть ещё жива в человеке, существует надежда, что исправление придёт изнутри: ухо сможет услышать, и тогда человек пробудится и раскается, приведёт свои дела в соответствие со своим внутренним миром. В этом случае надежда не потеряна. Но если человек продолжает грешить и приходит к нему второе бедствие - он повторяет тот же грех, - то этот грех уже представляется ему разрешённым действием. Отныне он уже не сможет услышать крик своей совести. Единственная возможность - “пока не примет ещё одно бедствие”, т.е. может случиться так, что к раскаянию его побудят события внешнего мира - бедствия и мучения, и он раскается из-за бедствий и мучений, которые потрясут его и заставят задуматься о том, что он делает».
Обычно совесть мучает человека, когда тот чувствует, что совершил какой-то поступок, который ему не подходит. Поэтому сказали мудрецы (Пиркей Авот 12:13): «Не будь грешником в своих глазах». Объясняет Рамбам: если человек ценит себя низко - не будет ему страшно совершить низость.
И ещё в одной ситуации человек не чувствует угрызений совести, совершив грех. Это происходит тогда, когда он совершенно не осознаёт, что его поступки дурны. Например, есть люди, для которых позлословить о ком-то совершенно не представляется грехом. Но Тора относится к злословию как к одному из самых тяжких грехов, который, в определенном смысле, приравнивается к убийству, прелюбодеянию и идолопоклонству.
У йецер а-ра (дурного начала) есть очень грозное оружие в войне с совестью. Это оружие называется «разделение». Работает это так: обычно люди остерегаются воровать, но иногда позволяют себе проехать на автобусе зайцем, убеждая себя, что это вовсе не кража. Йецер а-ра часто убеждает человека: то, что ему хочется сделать, вовсе не является тем аморальным поступком, совершить который он так опасается.
Из того, что сказано выше, следует: недостаточно во всех делах руководствоваться голосом совести, ведь ее так легко убить или обмануть. Человек, который хочет идти прямым путём, должен прислушаться к голосу Творца, Который говорит ему, какие действия являются добром, а какие - злом. И услышать его можно только с помощью изучения Торы.
Без страха перед Небесами совесть не имеет достаточной силы
В недельной главе Вайера (Бэрейшит 20) рассказывается: когда праотец Авраам был в Граре, он не хотел открывать тамошним жителям, что Сара его жена. Он боялся, что кто-то из них захочет взять её в жёны и ради этого убьют его. Поэтому он сказал, что Сара - его сестра. Авимелех, увидев красоту Сары, пожелал взять её в жёны и приказал слугам доставить её во дворец. Но ночью во сне Всевышний открыл Авимелеху, что Сара - жена Авраама, и предостерёг его: если он прикоснётся к Саре - умрёт. Рано утром Авимелех призвал Авраама и спросил его: «Что ты имел в виду (букв. что ты видел?), когда делал это дело?» (стих 10). Мальбим разъясняет вопрос Авимелеха: почему ты боялся, что тебя убьют, чтобы забрать Сару? «Разве ты видел, что люди моего царства проливают кровь или отнимают жён у мужей?» Мы - культурное государство, у нас много философов, просвещённых людей, у всех у нас есть совесть. Почему ты боишься, что кто-то поступит по отношению к тебе так отвратительно?
Авраам отвечает на это (стих 11): «Так как я подумал, что нет вовсе страха Б-жия на месте сём, и убьют меня из-за жены моей». Объясняет Мальбим: «Сказал ему [Авраам]: даже если человек или народ выглядит большим философом, и установил для себя прямые обычаи, и приучил себя к добрым свойствам по своему разумению, и творит суд и милость - всё по своему разумению. При всём этом мы не можем полагаться, что в тот момент, когда соблазняет этого человека или народ его вожделение совершить злое дело, разум его окажется сильнее его вожделения. Наоборот: когда загорится в нём огонь вожделения к прекрасной женщине или богатству ближнего, и не будет вокруг посторонних глаз, тогда и разум его поддастся обману и [оправдает] и убийство, и разврат, и любое другое зло. Есть только одна сила в душе человека, на которую можно полагаться в таком случае: это страх перед Всевышним, укоренённый в душе… Потому что когда душа человека исполнена страха перед Всевышним, Который видит в нём всё открытое и скрытое и наблюдает за всеми его делами, то даже если возобладает в нём дурное начало, он будет страшиться и стыдиться Великого Царя, Который видит всё, что он делает. Тогда он остережётся творить зло… И это то, что ответил ему Авраам: “Так как я подумал - хотя я и видел, что народ твой обладает добрыми свойствами, творит суд и милость, и не видел в них никакого порока, кроме одного - что нет страха перед Всевышним на месте сём. [Страх перед Небесами может быть у людей только в том случае, если они верят в то, что Всевышний наблюдает за каждым, видит, знает и следит за всем, что происходит. Страха Б-жия не может быть у тех, кто верит, что мир существовал всегда и им управляют законы природы]. И убьют меня из-за жены моей. Я не могу полагаться на них в тот момент, когда они увидят прекрасную женщину и загорится в них огонь вожделения. Тогда они не смогут одолеть своё дурное начало и убьют меня, потому что не страшатся Всевышнего, а один только разум (т.е., человеческая совесть) и разумные обычаи не устоят перед силой вожделения”».
Действительно, каждый может вспомнить примеры: многие люди, считающиеся большими философами, несмотря на все красивые речи, дурно обходятся с окружающими, особенно когда что-то препятствует исполнению их желаний.
Рассказывают о великом Аристотеле. Его как-то застали за совершением неблаговидного поступка и спросили: как может быть, чтобы человек его уровня поступал подобным образом? Ответил философ: «Сейчас я не Аристотель».
Страх перед Небесами помогает человеку всегда прислушиваться к голосу совести
В противоположность этому, человек, у которого есть страх перед Небесами, чаще всего прислушивается к голосу совести и не снижает уровня, т.к. всегда помнит, что Всевышний - «вся земля полна Славы Его!» (Йешайа 6, 3) - видит все его дела. Рав Дов Яфэ пишет в своей книге Левадха бэ-Эмет: «Я удостоился много раз побывать у великого рава Ицхака Хунтера, благословенна память праведника. И могу засвидетельствовать, что он всегда был великим равом Ицхаком Хантером, всегда с той же мудростью и достоинством и с тем же абсолютным самообладанием».
Заключение
Совесть - внутренний голос, который Всевышний «встроил» в человека, чтобы тот мог исправлять свои поступки. Но человек не всегда прислушивается к этому голосу. Тому, кто хочет, чтобы совесть вела его прямым путём, следует выполнять три правила:
Тогда пути человека будут прямыми.
Новый исследовательский проект показал, что в головном мозге человека есть участки, которые отвечают за оценку жизненных ситуаций, т.е. так называемую совесть человека. Автор проекта отметил, что определенные области в головном мозге, которые отвечают за совесть, активизируются в то случае, когда человек сталкивается в жизни с каким-либо выбором или оценивает какое-либо действие (хорошее или плохое). Результаты своих работ ученые опубликовали в одном из научных журналов.
Специалисты предполагают, что сгусток ткани в мозге, которые и удалось обнаружить, помогает человеку выбрать между «хорошим» и «плохим». Эксперты считают, что также выявленный ими участок отвечает за стратегическое планирование. Благодаря этому участку, человек способен решать несколько задач, а также делать выводы из ошибок и не совершать их в будущем.
В ходе своих исследований ученые из Оксфорда изучили головной мозг человека, что позволило им «увидеть» часть в головном мозге, которая и отвечает за проявление совести.
В эксперименте ученых участвовало 25 человек (и мужчин, и женщин). Специалисты хотели определить, есть ли у совести определенное месторасположение или это чисто психологический термин.
Все добровольцы прошли магнитно-резонансную томографию, после которой группа исследователей проанализировала данные о прифронтальных зонах головного мозга человека.
Проведенные ранее исследования показали, что совесть присуща только человеку, у животных такое явление просто отсутствует.
В ходе анализирования данных ученые сравнивали мозг добровольцев с мозгом обезьян, которым также провели томографию, что позволило им сделать выводы, что в прифронатльной зоне имеются существенные отличия.
Именно в этой части головного мозга располагается совесть, которая отличает человека от животных, отметил руководитель исследовательского проекта. После продолжительных исследований специалисты определили, что у приматов и человека мозг практически идентичен, за исключением области, которая отвечает за совесть.
Условно специалистами исследуемый мозг был поделен на 12 частей, из которых 11 частей у человека и обезьяны были полностью одинаковыми, однако у человека имелись «боковые лобные полюса», которых не было обнаружено у приматов. Специалисты подчеркивают, что обнаруженные ими боковые лобные полюса совершенно уникальная часть мозга человека, которой нет ни у одного другого млекопитающего.
Область в головном мозге, которая выделяет человека среди всех животных, имеет вид небольшого сгустка ткани шаровидной формы, за счет которой человек способен оценивать хорошие или плохие поступки. Если говорить другими словами, благодаря этой части мозга человек может проанализировать ситуации и обучаться не только на своих, но и на чужих ошибках. Человеческий мозг имеет два лобных полюса, которые расходятся в разные стороны в области за бровями.
